Фашизм

Фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических и наиболее империалистических элементов финансового капитала. Фашизм пытается обеспечить за монополистическим капиталом массовый базис среди мелкой буржуазии, апеллируя к выбитому из колеи крестьянству, ремесленникам, служащим, чиновникам и в частности к деклассированным элементам крупных городов, стремясь проникнуть также в рабочий класс.

Величайшая опасность, угрожающая внутренней политике со стороны фашизма, лежит в его абсолютной вере в решающую роль насилия. Для того чтобы гарантировать успех, надо иметь волю к победе и всегда действовать силой. В этом заключается высший принцип фашизма. <…>
Фашизм может восторжествовать сегодня только благодаря тому, что всеобщее возмущение подлостями, совершаемыми социалистами и коммунистами, завоевало ему симпатии широких кругов. Но когда свежесть впечатления от преступлений большевиков потускнеет, социалистическая программа восстановит свою привлекательность для широких масс, поскольку фашизм ничего не делает, чтобы ее побороть, кроме подавления социалистических идей и преследования людей, которые их распространяют. Если бы он действительно хотел одолеть социализм, то он должен бы выйти против него с идеями. <…> Победа фашизма в некоторых странах - лишь эпизод в длительной борьбе вокруг проблемы собственности. <…> Однако окончательный исход борьбы будет определяться не силой оружия, а силой идей. <…> О внутренней политике фашизма нами сказано уже достаточно. То, что внешняя политика фашизма, основывающаяся на открыто декларируемом принципе силы в международных отношениях, не может не привести к бесконечной серии войн, способных разрушить современную цивилизацию, не требует дополнительного обсуждения. <…>
Нельзя отрицать, что фашизм и близкие ему движения, стремящиеся к установлению диктатуры, преисполнены лучших намерений и что их вмешательство в данный момент спасло европейскую цивилизацию. Это заслуга фашизма останется в истории навечно. Но, несмотря на то что его политика принесла в данный момент спасение, она не принадлежит к числу тех, которые могут обещать устойчивый успех. Фашизм был временным средством, необходимым в чрезвычайной ситуации. Видеть в нем что-либо большее было бы губительной ошибкой.

Программа фашистов, составленная в 1919 г., была резко антикапиталистической. Ее могли бы одобрить не только самые радикальные сторонники Нового курса, но и коммунисты. Когда фашисты пришли к власти, они позабыли о тех пунктах программы, которые относились к свободе печати, мысли и права на создание организаций. В этом отношении они оказались добросовестными учениками Бухарина и Ленина. Более того, они не уничтожили, как было обещано, промышленные и финансовые корпорации. Италия чрезвычайно нуждалась в иностранных займах для развития промышленности. Основной проблемой фашистов в первые годы правления было завоевать доверие иностранных банкиров. Для них было бы самоубийственным разрушение итальянских корпораций.
Экономическая политика фашистов вначале ничем существенным не отличалась от политики всех других стран Запада. Это была политика интервенционизма. С годами она все сильнее сближалась с социализмом нацистского образца. Когда Италия после поражения Франции вступила во Вторую мировую войну, ее экономика уже во всех деталях походила на экономику нацистского типа. Основным отличием было то, что фашисты оказались еще менее эффективными и еще более коррупмированными, чем нацисты. <…>
Из пыльной груды забытых социальных утопий фашистские ученые извлекли схемы гильдейского социализма. <…> Ни один серьезный государственный деятель ни мгновения не посвятил противоречивым и путаным построениям гильдейского социализма. Он был забыт уже, когда фашисты дали ему новое имя и торжествующе провозгласили, что корпоративизм - новый универсальный путь спасения общества. <…>
Но все это были пустые слова. Никогда фашисты не сделали ни малейшей попытки реализовать корпоративистскую программу - промышленное самоуправление. <…> Фашистское правительство не терпело ни малейшего вмешательства в свои абсолютно авторитарные методы контроля производства. Все планы по созданию корпоративной системы остались на бумаге. <…>
Что бы ни говорили его сторонники, фашизм не был порождением итальянского ума. Начало ему положил раскол марксистского социализма - учения беспорно импортного. Экономическая программа фашизма была заимствована у немарксистского германского социализма, а агрессивность - также в Германии, у Alldeutsche, или пангерманских предтеч нацизма. Ведение правительственной политики было заимствованием ленинского стиля диктатуры. Корпоративизм, столь превознесенное идеологическое украшение, был британского происхождения. Единственным доморощенным ингредиентом фашизма был театральный стиль процессий, представлений и праздников.
Краткосрочный фашистский эпизод окончился в крови, убожестве и позоре. Но силы породившие фашизм не умерли. <…>
Может случиться, что фашизм вскоре воскреснет - с новым именем, под иными лозунгами и символами. Но если это случится, последствия будут незавидными. Ибо фашизм не является "новым путем жизни", как провозгласили фашисты, - скорее это старый путь к смерти и разрушению.

Монополистический капитал порождает идеологию фашизма — идеологию крайнего шовинизма и расизма. Фашизм у власти — это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала. Фашизм везде и всегда начинает с оголтелого антикоммунизма, чтобы, изолировав и разгромив партии рабочего класса, раздробить силы пролетариата и бить их по частям, а затем покончить со всеми другими демократическими партиями и организациями, сделать народ слепым орудием политики капиталистических монополий. Фашизм направляет свой удар прежде всего против коммунистических партий, как наиболее последовательных, стойких и неподкупных защитников интересов рабочего класса и всех трудящихся.

Сложение реакционных идей с революционными чувствами дает в результате фашистский тип личности.

Фашизм в своей начальной стадии обречён на успех, потому что он возбуждает в человеке скотские чувства, а человек — это животное. Но в конечном итоге фашизм обречен на провал, потому что человек — животное разумное.

Фашизм — это когда стадо марширует отрядами. Чтобы очутиться на бойне.

Фашизм — это ложь, изрекаемая бандитами.

Юридический фашизм — это когда людей душат не газом, а законами.

Путь фашизма — это путь автомата, смерти, ригидности и безысходности. Путь жизни принципиально отличается от фашистского пути: он труднее, опаснее, честнее и оптимистичнее.

Сила фашизма заключается в готовности масс к усвоению реакционных идей.

Советские женщины оправдали доверие и заботу своего государства. Они проявили высокий героизм и в мирном, творческом труде до войны, и в годы вооружённой борьбы с фашистскими захватчиками, и сейчас, в работе над разрешением грандиозных задач новой пятилетки. Многие отрасли промышленности, в которых преобладает женский труд, являются передовыми по выполнению планов. Огромны заслуги советской крестьянки, вынесшей на своих плечах основную тяжесть сельскохозяйственного труда в годы войны. <…>
Во время нашествия гитлеровских захватчиков советские женщины и женщины других демократических стран воочию убедились в необходимости вести неослабную борьбу с фашизмом до полного искоренения всех его остатков. Только это избавит мир от опасности новых войн.
Борьба за демократию и прочный мир, против реакции и фашизма является стержневой задачей сегодняшнего дня. Обособление женщин от этой основной и главной задачи, попытки замкнуть её в рамках „чисто женских“, феминистских организаций могут только ослабить женское демократическое движение. Только победа демократии обеспечит женщинам равноправие.
— «Советская женщина — полноправная гражданка своей страны», 22 сентября 1946 года.

Ни одно правительство не борется с фашизмом, чтобы его уничтожить. Когда буржуазия видит, что власть ускользает из рук, она вскармливает фашизм, чтобы удержать свои привилегии.

Русский — станет именем, которое дети с колыбели привыкнут благословлять, как избавителя от удушающего, смертельного кошмара фашизма.

– Я считаю, это неправильно – Вечный огонь. Почему неправильно? Мы пошли по буржуазному пути, повторяем. Не могилу Неизвестного солдата нам нужно было дать, а могилу Антифашиста, – говорит Молотов.<…>
Для буржуазии можно – какой-то неизвестный солдат. А нам – не каждый солдат, а только тот, который помог в борьбе с фашизмом, с империализмом, это вот солдат наш, его мы и прославляем, его мы и популяризируем…^[3]